Павел I хотел быть его сыном Последний польский король в Петербурге Текст: Павел Яблонский В Петербурге в серии «Полоника Петрополитана» вышла очень интересная книга польского исследователя Станислава Дзедзица «Золотая тюрьма» Станислава Августа», изданная при поддержке отдела культуры Генконсульства Польши. В книге рассказывается о весьма необычной и драматичной судьбе последнего короля Польши Станислава Августа Понятовского, который, после раздела Речи Посполитой в 1795 году между Россией, Пруссией и Австрией, последний год своей жизни - с начала 1797 года до дня своей смерти на 66 году 12 февраля 1798 года - провел в Петербурге. В роскошном Мраморном дворце. Туда его поселил и принимал у себя со всеми почестями, пришедший на трон после внезапной смерти Екатерины II император Павел I. А при Екатерине же, по прекращении существования польского государства, польский король какое-то время жил, согласно её воле, со своим двором в ссылке в замке в Гродно. Павел предложил Понятовскому на выбор 3 дворца, но он выбрал этот, подаренный, кстати, в свое время Екатериной её любовнику Григорию Орлову, главному действующему лицу в убийстве её супруга Петра III. Павел затем и похоронил Станислава Августа на самом высоком королевском уровне, возложив ему на голову золотую корону. Торжественная церемония прощания и погребения состоялись в костеле Св. Екатерины на Невском проспекте, который сейчас реставрируется после почти полного разорения и пожара, и где лишь в прошлом году, при помощи польского и российского правительств, был восстановлен склеп, в котором до 1938 г. покоился прах Станислава Августа, вывезенный затем в Польшу (в городок Волчин под Брестом, в склеп местного костела, где он был крещен в 1732 г.). А в Польше его судьба – это своя полная событий эпопея. И до сих пор там спорят о личности последнего короля и его роли в судьбе Польши – скорее позитивна она или негативна? С. Дзедзиц изучал в петербургских архивах документы, письма Павла I, и нашел такие, которые дают основания утверждать, что Павел очень тяготился тем, что является незаконнорожденным сыном Екатерины, и даже не раз настойчиво просил Станислава Августа признать себя его отцом. И даже когда Понятовский, имевший вообще репутацию благородного, порядочного и изысканно воспитанного человека, ответствовал российскому императору, дескать, дата его рождения не сходится с периодом, когда Екатерина Великая, чьим возлюбленным был высокий красавец Станислав Август, могла бы зачать Павла, то Павел настаивал ещё более. Что Павел вообще всячески старался возвеличить Станислава Августа, говорит и тот факт, что он приглашал его на всевозможные царские приемы, и тот всегда сидел между императором Павлом I и императрицей Марией Федоровной. Двор же С.А. Понятовского в Петербурге насчитывал 160 человек. Ну а «счетоводы» от истории говорят, что Павел родился на год раньше, чем С.А. Понятовский стал любовником Екатерины. Их связь с тогда ещё Великой княгиней Екатериной началась в 1755 и длилась по 1758 год. А ведь, по сути, подчеркивает С. Дзедзиц, династия Романовых в России при Екатерине II и прервалась, когда наследник Павел оказался незаконнорожденным ребенком от любовника Екатерины графа Сергея Васильевича Салтыкова. (Правда, не все с таким происхождением Павла согласны, не хочется соглашаться). А сама же она, немка, как известно, по крови ничего общего с Романовыми не имела. В свою очередь – так совпало – со Станиславом Августом закончилась и монархическая эпоха Польши. В тот своеобразный период истории - существует версия, говорит польский исследователь, - могло случиться так, что Екатерина и Станислав Август, которым она была, однако, очень увлечена, вступили бы в брак, и возник бы некий Российско-Польский союз, вроде Польско-Литовской Унии, и в таком случае не произошел бы никакой раздел Польши. И это могло бы коренным образом изменить российскую, польскую и вообще европейскую историю… Хотя у истории нет сослагательного наклонения. Павел вообще ненавидел мать, и считал раздел Польши с участием своей матери большой политической ошибкой, не говоря о прочем, о чем говорил, конечно, и, так сказать, гипотетическому отцу своему - Станиславу Августу. По мнению ряда историков, это действие Екатерины повлекло впоследствии для России много проблем. А Павел же тогда по просьбе Станислава Августа освободил из заключения в Петропавловской крепости Тадеуша Костюшко и прочих участников польского восстания против России. Вот такая, буквально душераздирающая, прошедшая колуном по умам и душам многих, польско-российская история.
